Вне обители

Пожертвования

Восстановление дальнейшей судьбы св. мощей опирается не на документальные свидетельства, а на воспоминания очевидцев и более поздние устные предания.

Видимо, с 17 марта до 5 апреля 1919 года у иноков и прихожан могла быть возможность сохранить часть св. мощей, когда они, хотя и под охраной, в открытом виде находились в Рождественском соборе. После вывоза 5 апреля из обители св. мощи являлись экспонатом выставки по охране здоровья, организованной наркоматом Здравоохранения.

После закрытия выставки святыни, свезенные туда со всей страны, стали передавать в музеи для антирелигиозных экспозиций (Музей религии и атеизма в здании Казанского собора в Ленинграде, антирелигиозный музей в Страстном московском монастыре, в областные краеведческие музеи). Часть святынь уничтожалась. Возможно, именно тогда св. мощи прп. Саввы попали на Лубянку, после чего, по одним сведениям, должны были быть помещены в отдел церковной старины некого московского музея, по другим сведениям, быть уничтожены.

Но Промыслом Божиим святыня оказалась в семье православных христиан москвичей Успенских. Несколько слов о них. Михаил Михайлович Успенский (1893-1984 гг.) – сын известного врача, профессора медицины М.В. Успенского, родственник русских писателей Николая Васильевича и Глеба Ивановича Успенских. Заслуженный художник РСФСР, архитектор, историк, сотрудник Государственного исторического музея и член Комиссии по охране памятников архитектуры Московской области, с 1925 года – главный художник Государственного исторического музея, с 1928 г. – главный художник музея Революции. Его супруга Софья Дмитриевна была дочерью купца первой гильдии, владельца одной из московских шоколадных фабрик Дмитрия Лепахина и внучкой звенигородского купца Федора Сказочникова. Своего старшего сына, родившегося в 1920 году, Успенские назвали Саввой в честь прп. Саввы Сторожевского.

Михаил Михайлович Успенский

О чудесном спасении св. мощей известно следующее. В 1921 году 28-летний Михаил Михайлович Успенский был вызван на Лубянку. Он вошел в кабинет, и сотрудник, вызвавший его, показал на стоявшее на окне серебряное блюдо, сверху накрытое материей, и сказал: «Это останки Саввы Сторожевского. Мне поручено их уничтожить, но у меня рука не поднимается. Вы звенигородский, возьмите их и, если хотите, закопайте. Но делайте все тайно, иначе расстреляют и Вас, и меня» ^{Написано со слов Александры Саввишны Успенской, внучки М.М. Успенского, в июне 2008 года.}.

Успенский собор на Городке. Фото начала XX в.

Придя домой, взволнованный происшедшим Михаил Михайлович стал советоваться с супругой. Вместе они приняли решение хранить святыню, несмотря на постоянную угрозу жизни, несмотря на истерию антирелигиозной пропаганды и кровавую вакханалию гонений, происходивших в то время в стране.

Успенский собор на Городке. Фото начала XX в.

Вначале Михаил Михайлович хранил св. мощи на даче в Звенигороде, на Городке. Затем он решил спрятать святыню в более безопасное место: сложил св. мощи в чистый мешочек, положил в специально изготовленный сосуд с плотной крышкой и зарыл в землю в саду. В 1975 году на даче произошел пожар, дом выгорел дотла, но святые мощи не пострадали. После этого события, произведшего на Успенского большое впечатление, он перевез св. мощи Преподобного в свою московскую квартиру на улице Усиевича. На квартире святыня хранилась постоянно в годы Великой Отечественной войны, т.к. существовала опасность захвата Звенигорода, и святыня могла бесследно исчезнуть.

Дом семьи Успенских на Городке

Михаил Михайлович и его супруга Софья Дмитриевна хранили у себя сундучок со святыми мощами с большим риском для жизни более 60-ти лет. Об этом периоде вспоминала жительница Звенигорода, прихожанка и служительница Успенского храма на Городке Евгения Васильевна Тихонова. «У них дом стоял рядом с храмом, на Городке. Они были очень религиозными. Летом всегда венки делали на иконы в храм, у них цветов всегда много было. Я как-то спросила ее:

– У вас вещей-то, с собой ничего не возите, а все машину-то берете до Москвы.

– У нас есть такая вещь, которую мы ни в автобусе, ни в поезде везти не можем – только в такси. Потому что там всякий народ едет, не знаешь какой, а это же святыня большая.

– Что же у вас за вещь-то?

– У нас Саввы Преподобного глава. С самой революции, с того дня, как громили монастырь. мы едем сюда, на дачу, и мощи с собой везем. Никогда не оставляли в доме одни. Когда мы уедем в Москву – опять увезем в квартиру московскую» ^{Рассказ о Евгении Васильевне Тихоновой. М., 2002, с. 162. Цитата приведена в небольшом сокращении.}.

За три года до смерти М.М. Успенский, беспокоясь о судьбе мощей, обратился к знакомому протоиерею о. Владимиру Ганину, настоятелю Успенской церкви с. Жилино Люберецкого района Московской области, с вопросом, как быть с мощами. О. Владимир посоветовал передать святыню в Троице-Сергиеву Лавру эконому о. Евлогию (Смирнову), которому он доверял. Эти переговоры были известны о. Евлогию, но как-то забылись на время.

Когда Софья Дмитриевна, супруга Михаила Михайловича, умерла, за вдовцом, которому было более 90 лет, ухаживали его родные. Призвав к себе однажды свою сноху, он сказал ей: «Я не умру, пока не определю святые мощи. Так сказал мне преподобный Савва» ^{Написано со слов старейшей жительницы Звенигорода, прихожанки Успенского собора на Городке Евгении Васильевны Тихоновой. Запись 1995 года.}.

Незадолго до смерти, когда Михаил Михайлович уже с трудом говорил, внучки, дочери его старшего сына Саввы, спросили его, хочет ли он, чтобы они передали святыню в надежные руки. Дедушка кивнул. Так как узнать, где находится о. Евлогий, у родных не было возможности, на такси внучки отвезли св. мощи верующей женщине кристальной честности и удивительной доброты, которая вела монашеский образ жизни, москвичке по имени Наталья. Когда Александра Саввишна и Мария Саввишна выносили святыню из такси, пристальный взгляд милиционера на крупный деревянный сундучок заставил их похолодеть и продумать возможные ответы, если бы ему вздумалось поинтересоваться содержимым, но он ничего не спросил.

Савва Михайлович Успенский

Наталья приняла святыню и обещала передать ее в надежные руки. Через день в ее московскую квартиру по ее же просьбе приехал батюшка о. Евгений (Зенкин) из Покровского храма села Акулово, что близ города Одинцово. Отслужив молебен перед св. мощами, он благоговейно принял их и бережно хранил у себя более двух лет. Вскоре после передачи св. мощей о. Евгению, в 1983 году Михаил Михайлович ушел из жизни.

Все это время отец Евгений регулярно служил молебны преподобному Савве. При этом он помнил, что Михаил Михайлович Успенский хотел передать святыню о. Евлогию, но, видимо, время еще не пришло это выполнить. Надо помнить, что первая половина 1980-х гг. не была благоприятна для верующих, несмотря на то, что период открытых гонений затих.

Каменный Покровский храм, гае служил о. Евгений, был построен в 1807 году. Он имеет два придела: во имя святителя Николая Чудотворца и в честь Казанского образа Пресвятой Богородицы. В советское время церковь не закрывалась. Хотя в основном объеме и в Казанском приделе устроили склад, в Никольском приделе служба не прекращалась. Без преувеличения можно сказать, что в советский период Покровский храм был духовным центром для всего Одинцовского района и даже для многих москвичей. В этом храме и поныне пребывает частичка мощей преподобного Саввы Сторожевского. Отец Евгений получил ее от владыки Евлогия, когда передавал ему мощи. Отец Евгений рассказывал: «В момент передачи мощей от них исходило дивное благоухание. Владыка подарил мне частичку мощей. Я принял, соорудил для них специальный мощевик и прикрепил к иконе преподобного Саввы в покровском храме, где я служу».

Год спустя о. Евлогий, с которым ранее велись переговоры о судьбе святыни, уже был наместником открывшегося Свято-Данилова монастыря.