Вот, что было опубликовано в «Луганской правде» со слов бывшего переводчика штаба лагеря Э.А.Стодольского: «Управление НКВД набирало людей для обслуги лагеря в основном местных жителей. Комиссаром лагеря стал директор учительского института Кутовой, который проработал не долго. Вспомнили и обо мне, хотя я совсем недавно сидел в камерах НКВД. Но я владел польским языком. Предложили стать переводчиком. Начальником лагеря был Бережков, человек, кстати, интеллигентный, скромный офицер. Помню и генерала Сикорского. Его, правда трудно назвать военнопленным. Он с прислугой и поваром занимал целый этаж в двухэтажном помещении (ныне здание УСНБ). В его распоряжении было два легковых автомобиля.
Охраной генерал Сикорский не пользовался. Но поляки относились к нему неоднозначно. Дважды в неделю пленников водили в кинотеатр им.Чкалова. Ходил туда и генерал. Помню однажды ему крикнули из толпы офицеров: «Здрайца!», что по-польски значит «предатель». Польские офицеры не могли ему простить, что именно он отдал приказ не оказывать сопротивление Красной Армии.
Лагерь охранялся. Но на его территории польские офицеры передвигались свободно. Они носили форму, погоны и награды. Кормили пленников хорошо. Откуда такое утверждение? Ежедневно к нам приезжали колхозники из соседних сел и забирали излишки пищи для свиней. Они радовались, что «паны» не хотят есть нашу кашу и украинский борщ. Помню, что ежедневно офицеры получали по 3-4 сотни писем и посылок. Однажды польский офицер угостил меня присланным ему французским вином.
В последние дни марта 1940 года пришла команда о перемещении военнопленных. И уже в первых числах апреля в лагерь начали поступать списки польских пленных с требованием передать их под контроль управления НКВД Харьковской области. Всего в Харьков было вывезено 3891 человек. Заявляю однозначно, что в Старобельске ни один польский офицер не был расстрелян. Не помню даже ни единого случая самоубийства или побега. Если бы такие случай были, то об этом знал бы и я. И сохранились бы могилы. Ведь сохранились могилы умерших от болезней офицеров.
Кроме того, в личной беседе Эдуард Александрович сообщил автору: «...Переводить разговорную речь мне приходилось мало, больше приходилось переводить тексты. Часто выполнял поручения начальника лагеря В.Г.Бережкова, носил пакеты генералам, которые жили в городе. Несколько раз носил пакеты бригадному генералу Ф.Сикорскому. Дважды заставал его колющим дрова во дворе. Оба раза он колол дрова, а генеральский китель лежал на поленьях. Приняв от меня пакет, генерал надевал китель и шел в помещение, пригласив меня. Пока он работал с документом, его адъютант поил меня чаем.
Генерал Сикорский несколько раз писал письма в Москву. Мне приходилось переводить их на русский язык. Письма для перевода я получал от Бережкова. Ему и возвращал и письмо и перевод. Почти помню письмо Сикорского командарму первого ранга К.С.Тимошенко, который командовал Украинским фронтом при освобождении Западных областей Украины в сентябре 1939 года. Генерал писал командарму, что советская сторона не выполняет условий, на которых польская армия сложила перед Красной Армией оружие. Он утверждал, что польские офицеры не считают себя военнопленными.
Это был интересный лагерь. Комендатура и охрана были советскими, а порядки в лагере - польскими. Распорядок дня в лагере был близок к порядку в польской армии - подъем, общая молитва, зарядка, туалет, завтрак, занятия в кружках и лекториях, обед, отдых, личное время, посещение друзей и сослуживцев в других бараках. Польские офицеры любили ходить в гости. Эти встречи, как правило, сопровождались чаепитием, коллективным чтением, игрой в шашки и шахматы.
Где-то в начале октября в лагерь привезли библиотеку, полный кузов полуторки уже бывших в руках книг. В основном это были книги украинских и русских классиков. Книги выгрузили в коридоре одного из бараков. В течение 2-3 часов литературу просто разобрали и книги ходили по рукам без всякого учета. Прочитав книгу, офицеры передавали ее товарищам или клали на подоконники, где книги подбирали все желающие.
В лагере поддерживались военная дисциплина. Польские офицеры отличались высокой самоорганизацией. Помню, как прилежно они посещали ими же созданные кружки и лектории.
Русская Православная Церковь
Николаевский Собор
Авторское право © 2012-2024.
Разработчик: Капитула Ян
